Роман о гибели русской эскадры новиков прибой. русская эскадра. жестокая правда "цусимы". Новиков-Прибой и его "Цусима"

В истории человечества, с тех пор как стали появляться на свете военные корабли, немало было морских сражений. Но только три из них могут быть по своим грандиозным размерам и результатам сравнимы с Цусимским. Первое, так называемое Саламинское сражение относится к далекой древности, к 480 году до нашей эры. Противники встретились, в Саламинской бухте, около Пирея и Афин. Небольшой греческий флот под руководством Фемистокла уничтожил громадный персидский флот царя Ксеркса. Вторая морская битва произошла в средних веках, в 1571 году, при Лепанто, в Адриатическом море. Соединенный флот христианских государств под начальством дон Жуана Австрийского вдребезги разбил корабли сарацин и египтян. Третье подобное событие разразилось в более позднюю эпоху, в 1805 году около Гибралтарского пролива, у мыса Трафальгар. Здесь знаменитый адмирал Нельсон, оставшийся от предыдущих боев с одним глазом и одной рукой, командуя английским флотом, одержал блестящую победу над соединенным франко-испанским флотом, находившимся под начальством адмиралов Вильнева и Гравина. Нельсон погиб, но Союзники потеряли при этом адмирала Гравина, девятнадцать кораблей и почти весь личный состав.

Четвертое сражение имело место в дальневосточных водах, при острове Цусима, во время русско-японской войны, а именно 14/27 мая 1905 года. Оно также принадлежит к величайшим мировым событиям. Но об этом будет речь впереди, а пока я расскажу на основании какого материала построено это произведение и почему возникло оно спустя двадцать пять лет после сражения.

В этом бою, исключительном по своей драматической насыщенности, я сам принимал участие, находясь в качестве матроса на броненосце «Орел». Неприятельские снаряды пощадили меня, и я попал в плен. Несколько дней мы пробыли в бараках одного японского порта, потом нас перевезли на южный остров Киу-Сиу, в город Кумамота.

Здесь в лагерь, расположенный на окраине города, мы были водворены на долгое время – до возвращения в Россию.

Я хорошо понимал всю важность события, происшедшего при Цусиме и немедленно принялся заносить свои личные впечатления о своем корабле на бумагу. Потом начал собирать материал о всей нашей эскадре. Но одному человеку справиться с такой огромной задачей было немыслимо. Я организовал вокруг себя человек пятнадцать наиболее развитых матросов, близких своих товарищей. Они с увлечением начали помогать мне. Большим удобством для нас являлось то, что в этом лагере были сосредоточены команды почти со всех судов, принимавших участие в Цусимском бою. Приступая к описанию какого-нибудь корабля, мы прежде всего интересовались как была организована служба на нем какие взаимоотношения сложились между офицерами и нижними чинами а потом уже собирали сведения о роли этого корабля в бою. Уже тогда многие боевые суда настолько были сложны и громадны что люди одного отделений не всегда могли знать, что творится в другом. Поэтому нам пришлось, задавая участникам боя вопросы, расследовать, каждую часть корабля отдельно. Что например, происходило, начиная с утра 14 мая и до окончательной развязки в боевой рубке, в башне такой-то, в каземате таком-то в батарейной палубе, в минном отделении, в машине, кочегарке в операционном пункте? Кто и что при этом говорил? Какие распоряжения исходили от начальства и как они исполнялись? Какова наружность отдельных личностей, их привычки и характер. Как некоторым представлялся бой, наблюдаемый с описываемого нами корабля? И так далее, вплоть до незначительных мелочей.

Матросы охотно и откровенно рассказывали нам обо всем, ибо перед ними были такие же товарищи, как и они, а не официальная комиссия составленная, как это было впоследствии, из адмиралов и офицеров при Главном морском штабе. Если кто-либо из опрашиваемых говорил неверно, то сейчас же другие участники боя вносили поправки. А потом некоторые матросы начали сами приносить мне свои тетради с описанием какого-нибудь отдельного эпизода. Таким образом, через несколько месяцев у меня собрался целый чемодан рукописей о Цусиме. Этот материал представлял собою чрезвычайную ценность. Можно смело утверждать, что ни об одном морском сражении не было собрано столько сведений, сколько у нас о Цусиме. Изучая подобный материал, я имел ясное представление о каждом корабле, как будто лично присутствовал на нем во время схватки с японцами, нужно ли добавлять, что наши записи не были похожи на официальные описания этого знаменитого сражения.

Но случилось так, что наша работа погибла, погибла самым нелепым образом.

Об этом, несколько торжествуя, повествует артиллерийский офицер с броненосца «Ушаков», лейтенант Н. Дмитриев, в своих воспоминаниях «В плену у японцев», помещенных в журнале «Море» за 1908 год, № 2. Правда, сам он находился в городе Сендае и поэтому не мог знать, что у нас случилось, но он приводит письма, полученные от своих нижних чинов из Кумамота. В одном из таких писем унтер-офицер Филиппов говорит:

«Люди из числа команды „Орла“, „Бедового“ и других сдавшихся кораблей стараются здесь возмутить пленных и нашли себе ярых сообщников и при помощи их стали распространять книги политического содержания и газеты с ложными слухами о России, а всего более стараются посеять вражду у команды к своим офицерам. К счастью, из числа пленных нашлись люди более благоразумные и предупредили их вовремя, не дав распространиться этому злу.

9/22 ноября команда, выведенная из терпения их поступками, избила их агитаторов. Двое из них едва ли останутся живы, остальных же забрали японцы. Все их книги и записки предали огню, а также и машинку печатную обратили в лом» (стр. 72–73).

Другой матрос начинает свое письмо со слов: «Всемилостивейшему государю моего благородию», а потом рассказывает о разных делах революционеров.

8 ноября приходил к нам армейский офицер известить, что начали отправлять пленных во Владивосток и что там сделали бунт.

Он просил нас, чтобы мы, когда будем отправляться, вели себя степенно и не бунтовали.

В то же время эти же самые политические развратители кричали: «Бей его, бей!»

Тогда офицер видит, что делают беспорядки, и ушел, но в это время, когда они кричали, то некоторые матросы записали этих бунтовщиков.

На другой день 9 ноября, вся команда, которая не желает, чтобы враги нашего дорогого отечества срамили его, то команда подняла на них бунт, чтобы истребить всех людей, которые против государя и правительства среди нас пленных, собрались.

Мы сошлись возле канцелярии и возле барака, где находились эти развратные люди, и когда мы стали просить у них разные политические книги и списки, то они вооружились ножами и дерзко поступали с командой» (стр. 74).

А теперь я от себя расскажу, как было дело.

В Японию, когда там скопилось много наших пленных, прибыл доктор Руссель, президент Гавайских островов, а в прошлом – давнишний русский политический эмигрант. Он начал издавать для пленных журнал «Япония и Россия», на страницах которого я тоже иногда печатал маленькие заметки. С первых номеров, по тактическим соображениям, журнал был весьма умеренный, но потом постепенно становился все революционнее. Помимо, того, доктор Руссель занялся распространением среди пленных нелегальной литературы. В Кумамота литература: эта получалась на мое имя. Ко мне приходили люди со всех бараков, брали брошюры и газеты. Сухопутные части читали их с оглядкой, все еще побаиваясь будущей кары, матросы были смелее.

Это проникновение революционных идей в широкие военные массы встревожило некоторых офицеров, проживавших в другом кумамотском лагере. Они начали распространять разные слухи среди пленных нижних чинов, говоря: все, кто читает нецензурные газеты и книжки, переписаны; по возвращении в Россию их будут вешать.

Алексей Силыч Новиков-Прибой (1877–1944) - русский советский писатель-маринист.
Родился в селе Тамбовской губернии, в крестьянской семье. Обучался грамоте у дьячка, затем в церковно-приходской школе.
С 1899 по 1906 год - матрос Балтийского флота. В 1903 году был арестован за революционную пропаганду. Участвовал в Цусимском сражении, попал в японский плен. В плену у Новикова возникла мысль описать пережитое. Он начал сбор материала. Вернувшись из плена в родное село в 1906 году, Новиков написал два очерка о Цусимском сражении. С 1907 по 1913 годы жил в эмиграции, два
последних года у Максима Горького на Капри. Писал небольшие повести, рассказы и очерки.
В конце 1920-х годов писатель приступил к работе над своей главной книгой - исторической эпопеей «Цусима». В 1932 году вышло в свет первое издание «Цусимы». В 1941 году Новиков-Прибой за 2-ю часть «Цусимы» стал лауреатом Сталинской премии.
Цусимское морское сражение, происходившее 14-15 мая 1905 года вблизи острова Цусима в восточной части Корейского пролива, стало самой трагической катастрофой в истории русского военно-морского флота, и самым тяжёлым поражением России в ходе Русско-японской войны. Соотношение потерь русских и японцев по итогам Цусимского боя просто ужасающее: у японцев тогда было убито
всего 117 человек, зато у русских - 5045 человек убито и 6016 взято в плен, то есть соотношение потерь - 1:95 (!), а с учётом уничтожения 28 кораблей, в том числе 7 броненосцев, русский флот после Цусимы фактически прекратил своё существование.
Новиков-Прибой, служивший матросом на броненосце "Орёл", не мог видеть и знать масштабов русско-японской войны, но описанные им бытовые детали корабельной службы дают некоторые объяснения этой катастрофы. И поскольку большевики в своё время были за поражение царской России в русско-японской войне, то роман полностью укладывался в тему. Но негативный показ русского морского
офицерства не вписывается в сегодняшние представления, да и не соответствует известным сегодня фактам.
Пожалуй, впервые в советское время можно было прочитать книгу, где описывалось, как русских офицеров называют «проститутками», как матросы ходят к шлюхам на острове Мадагаскар и подцепляют там сифилис, как за возможность потрогать японских гейш командиры продавали военные корабли, а рядовые матросы в это время защищали российский флаг. Тиражи большого (800 страниц)
романа, изданного на многих языках мира, дали благоприятную почву для возникновения легенд о барской жизни бывшего матроса-баталера, сумевшего вовремя заработать на выгодной теме и продать читателю жареные факты. Сегодня «Цусиму» называют и бульварным, и желтым романом. Некоторые даже ставят под сомнение авторство бывшего матроса, самоучки в образовании, в написании эпического романа. Но очевидно, что книга, написанная простым матросом, все еще остается единственной большой книгой о страшном сражении.
Из статьи капитана III ранга В.Познахирева "Достаточно ли для Цусимы "Цусимы"?":
С сегодняшних позиций особенно отчетливо видно, как искреннее стремление автора романа показать антинародную сущность самодержавного бюрократизма, но основанное на неглубоком анализе объективных условий развития событий привело к искажению действительности. Глубокое, без всякого сомнения, знание А. Новиковым-Прибоем огромного фактического материала и одноплановость романа вступили в противоречие и направили весь пафос произведения не против истинных виновников катастрофы, а против части офицерского состава эскадры, и в первую очередь против ее командующего...В свое время трактовку образа адмирала Рожественского как главного виновника Цусимской катастрофы критики считали большим достижением А.Новикова-Прибоя...В романе
автор дает Рожественскому далеко не лестную характеристику. За очень редким исключением, это "сумасшедший бык", "бешеный адмирал", "буйствующий сатрап", "бездарный командующий", "дуролом", "тупоголовый дьявол" и далее в том же духе. И венчает все
фраза: "Что Рожественский был дураком, все мы знаем".
Да, Рожественский не нашел в себе мужества предотвратить неизбежную катастрофу (хотя и предвидел её и докладывал об этом в письмах государю) и повернуть обратно эскадру; за движением ее следили миллионы людей, убежденных пропагандой в том, что флот, за плечами которого блестящее прошлое, наконец-то преподаст врагу должный урок.
Флотские офицеры, профессионально изучавшие историю, увидели глубокое заблуждение автора "Цусимы", основанное на том, что русская эскадра имела реальные шансы на успех и что не кто иной, как Рожественский, свел эти шансы к нулю.
Из романа мы узнаем, что суда над Рожественским потребовало "общественное мнение" и что адмирала "проклинала вся страна". На самом же деле он сам, а не кто иной, требовал суда над собой. В то время почти все считали его жертвой авантюристической политики государства.
Было бы неверным думать, что автор этой статьи хочет опорочить популярный роман и его автора. "Цусима" должна остаться Цусимой. Но сегодня, в пору восстановления исторической справедливости, было бы не лишним вернуть нам забытые имена и произведения. Дать читателю материал для объективного понимания трагических событий тех далеких лет. В противном случае все
последующие поколения будут переворачивать последнюю страницу "Цусимы" с непоколебимым убеждением автора, "что Рожественский был дураком, все мы знаем".

«Море было его розовой детской мечтой.

Море было его тяжелой матросской долей.

Море было его суровым военным подвигом.

Море стало его вдохновенным – и навсегда! – призванием литератора«.

Писатель С.В. Сартаков о А.С. Новикове-Прибое

НОВИКОВ-ПРИБОЙ, АЛЕКСЕЙ СИЛЫЧ (настоящая фамилия Новиков, настоящее отчество Силантьевич) (1877–1944), русский прозаик.

Родился 12 (24) марта 1877 в с. Матвеевское Спасского уезда Тамбовской губернии (в настоящее время Рязанской области).

Отец – крестьянин, позднее унтер-офицер, с военной службы в Варшаве привез жену-польку. Новиков-Прибой окончил церковно-приходскую школу первым учеником, рано стал трудиться на земле, много читал, главным образом религиозную литературу (мать, воспитанница католического монастыря в Варшаве, хотела, чтобы сын стал монахом).

Случайная встреча с матросом заронила в душу мальчика мечту о море (этому посвящен рассказ «Судьба», 1920), которая осуществилась в 1899, когда призванный на военную службу юноша вызвался идти добровольцем на флот (служба в ВМФ - 7 лет, была больше, чем в армии). Служил на Балтийском флоте матросом в 16-ом флотском экипаже (впоследствии переведен в 7-й флотский экипажа на броненосец «Орёл»). Позднее, после успешно сданных экзаменов, стал баталёром сначала второй, а с 1901 г. первой статьи на крейсере «Минин» Учебно-артиллерийского отряда.

В 1900 г. Новиков попадает в Кронштадт. Упорно занимался самообразованием, в 1900–1903 посещал в Кронштадте воскресную школу, где воодушевился революционными идеями. Хотя его первые пробы пера относятся к детскому возрасту (рассказ «Живой мертвец», где сплетены социально-критические, библейские и толстовские мотивы), его дебют в печати состоялся в 1901 – статья без подписи «Начало занятий в воскресной школе». Позднее он вспоминал: «На литературный путь меня натолкнуло знакомство с биографиями таких писателей-самоучек, как М. Горький, А. Кольцов, Суриков, Решетников и другие». В 1903 за революционную пропаганду подвергался аресту (в специальном донесении отмечалось, что «Ал.Новиков... представляется заметно развитым человеком среди своих товарищей и настолько начитанным, что в беседах толково рассуждает о философии Канта»).

Там же в Кронштадте Алексей Новиков был вовлечен преподавателем школы - студентом Петербургского университета И.Е. Герасимовым в подпольный социал-демократический кружок, распространявший литературу против царизма. В 1903 г. в числе других был арестован, но освобожден за неимением улик. Как «неблагонадежный моряк» по предложению контр-адмирала, начальника штаба Кронштадтского порта А.Г.Нидермиллера переведен (из состава 7-го флотского экипажа) на броненосец «Орёл», отправлявшийся в составе 2-й эскадры на Тихий океан, где шла война с Японией. Изнурительное плавание через 3 океана продлилось 7 месяцев.

Во время русско-японской войны 1904–1905 при разгроме 2-й Тихоокеанской эскадры близ острова Цусима в сражении (27-28 мая 1905 г.) попал в плен и пережил почти 9 месяцев японского плена.

В плену записывал не только личные впечатления, но и рассказы матросов с других кораблей; печатал заметки в журнале для военнопленных «Япония и Россия».

В 1906, приехав в родное село, продолжал заниматься литературой и революционной пропагандой; от преследований властей бежал в Петербург, где опубликовал очерки «Гибель эскадренного броненосца «Бородино» 14 мая 1905 г. (рассказ матроса)», «О гибели эскадренного броненосца «Ослябя» и его экипажа 14 мая 1905 года (оба 1906)». О гибели броненосца «Ослябя» Новиков-Прибой рассказал также в статьях «Встреча Пасхи» (1909 г.), за подписью Матрос Кожуколка и «В объятиях смерти» (1910 г.), и др.

В 1906-1907 Новиков-Прибой выпустил две небольших книжки («За чужие грехи» и «Безумцы и бесплодные жертвы») о Цусимском сражении под псевдонимом «Матрос А. Затертый». Обе книжки были немедленно конфискованы, поскольку обвиняли высшие флотские чины (в том числе царственных особ) в Цусимском поражении.

В 1912–1913 по приглашению Горького жил на Капри; публиковал рассказы об унижающих человека условиях флотской службы («Словесность», «Порченый», оба 1912; «Пошутили», 1913) и моряцкой повседневности («В запас», 1914), о доброте матросов («Попался», «Подарок», оба 1914), их тяге к знаниям («Рассказ боцманмата», 1914), о судьбах людей, искалеченных войной («Лишний», 1913; «Живая история», 1914). Большинство этих произведений вошли в книгу. «Морские рассказы» (книга была изъята в наборе в 1914, издана в 1917).

В 1913 Алексей Новиков полулегально вернулся в Москву, работал заведующим хозяйством в «Книгоиздательстве писателей в Москве».

В период Первой мировой войны с помощью Е.П. Пешковой (супруги М. Горького) А.С. Новиков устроился заведующим хозяйством на одном из санитарных поездов Земского союза и находился там в течение 3 лет с женой, работавшей медсестрой, и сыном Анатолием.

В годы Первой мировой войны выступил с рассказами и очерками «На вахте» (1914), «Погрузка раненых» (1916), «Шалый» (1917) и др. В марте 1918 г. он, как имевший опыт работы хозяйственника на санитарных поездах, предложил Наркомпроду свою помощь в снабжении голодающей Москвы продовольствием. А. Новиков возглавил поезда с грузом текстиля на обмен и направился в г. Барнаул. Там он смог (благодаря приданному в Вятке взводу красноармейцев с пулемётом) вернуться с зерном в столицу. Аналогичный же поезд, где была его жена, стартовав чуть позже, застрял в Барнауле после захвата города частями Чехословацкого корпуса.

Возвратившись в Барнаул (группу писателей командировал нарком просвещения А.В. Луначарский) для вызволения супруги, А.С. Новиков попадает в город, захваченный Колчаком. Чудом избежл расстрела и был силой определён писарем в железнодорожный батальон, где пробыл 2 месяца, до сдачи батальона наступавшей Красной Армии.

Этот период был плодотворным: А.С. Новиков успевает создать в городе кооперативное издательство «Сибирский рассвет» и начать выпускать одноименный журнал, в Чите создает издательство «Утес», а в 1919 г. смог написать и издать в Барнауле сборник рассказов «Две души» и лирическую повесть со знаменитым словосочетанием - «Море зовет».

В 1923-27 гг. Новиков-Прибой совершил несколько рейсов на транспортном корабле «Коммунист» (бывш. англ. «Regimen»), побывал в Англии и Германии (отражено в очерке «Коммунист» в походе», 1924) и на транспортном корабле «Камо». Результатами плаваний стали повести - «Женщина в море», «Ералашный рейс», «Коммунист» в походе», а также роман «Солёная купель», который, по мнению академика С.Н. Сергеева-Ценского, стал лучшей работой Алексея Силыча из созданного до «Цусимы».

Осенью 1923 входил в объединение писателей «Кузница», дружил с А.С. Неверовым, Н.Н. Ляшко и др.

Ряд произведений Новикова-Прибоя посвящен революционным процессам в деревне (рассказы «Вековая тяжба», 1918; «Зуб за зуб», 1922), но в центре его творчества по-прежнему морские темы (роман «Соленая купель», 1929, основанный на впечатлениях от плавания на иностранных торговых судах; повести «Подводники», 1923; «Ералашный рейс», 1925; «Женщина в море», 1926; рассказы, в т.ч. «В бухте «Отрада», 1924, экранизирован под названием «Бухта смерти», 1926, реж. А.М. Роом).

За успехи в литературной деятельности А.С. Новиков-Прибой в 1934 г. Правительством СССР был награжден ценным подарком - легковой автомашиной ГАЗ-М1.

Вершина творчества Новикова-Прибоя – эпический роман в жанре строгой военно-исторической хроники «Цусима», материалы для которого писатель, по его словам, собирал около 30 лет.

В 1940 г. Алексей Силыч написал дополнительные главы «Цусимы», и исторический роман увидел свет уже в известном всем варианте.

В марте 1941 г. за часть «Бой» дилогии «Цусима» А.С. Новиков-Прибой был удостоен Сталинской Премии 2-й степени.

Яркие сцены героического сражения русских моряков впечатляют на фоне маскируемой бессмысленной муштрой картины дезорганизации царского флота, алчности и бездарности командиров. Одно из «рекордно-читаемых» в 1930-е годы, это произведение может рассматриваться и как предвестие той волны военно-документальной прозы, которую породила в отечественной (и мировой) литературе Вторая мировая война, и, шире, той документально-очерковой «литературы факта» из разных областей настоящего и прошлого, которая по-своему модифицирует физиологический очерк второй половины XIX – начала XX вв.

«Цусима» - выдающийся вклад в русскую и мировую литературу. Только до Великой Отечественной войны она переиздавалась не менее семи раз. «Цусима» переведена на 8 языков мира (причем первыми её перевели японцы, выбросив героику русских моряков и критику в свой адрес), быстро была издана в Великобритании, несколько раз переиздавалась в США (в 1930-х и 1940-х гг. и в 1978 г.).

В годы Великой Отечественной войны Алексей Силыч, в свои 64 года, сразу же попросил принять его в народное ополчение. Получив отказ и оставшись в Москве с семьей, много работал, во время налётов немецкой авиации дежурил в Доме Союза писателей на Б. Никитской ул. Летом 1941 г. был включен Совинформбюро в актив писателей и журналистов, работавших на Победу. Он выступал с очерками и статьями в газете «Красный флот», журналах «Краснофлотец», «Красноармеец» и др. Несколько раз выезжал он к линии фронта и беседовал с бойцами.

В 1942 г. в журнале «Знамя» была опубликована первая часть его нового романа «Капитан 1-ого ранга», где главный герой своей длительной службой на корабле соединяет до- и послереволюционные эпохи отечественного флота. Шла работа над второй частью романа. Писатель был членом редколлегии журнала «Знамя», по его инициативе создан Дом творчества писателей в Малеевке под Москвой. Литературным и жизненным планам, однако, не суждено было осуществиться - в начале 1944 г. здоровье писателя резко ухудшилось. Умер Новиков-Прибой в Москве 29 апреля 1944 в возрасте 67 лет.

Наследие писателя-мариниста

В 1958 г. в театре «Современник» была поставлена пьеса «Капитан 1-го ранга».

В январе 1959 г. вышел на экраны страны одноименный художественный фильм, снятый Таллинской киностудией (реж. А.Мандрекин, сценар. И.Кротков, оператор Ю.Кун).

В 1950 г. и в 1963 г. снова вышли в свет собрания сочинений А.С.Новикова-Прибоя. В 1962 г. были опубликованы его неизданные ранее рассказы «Две песни» и «Свадьба».

В феврале 1969 г. сценарист Т.Рыбасова и режиссер Э.Верник осуществили радиопостановку романа «Солёная купель», в которой текст главного героя озвучил народный артист РСФСР А.А.Миронов.

В 1974 г. сценарист, член Союза кинематографистов СССР Б.С.Шейнин, восторгавшийся судьбой и творчеством писателя, по собственной инициативе на киностудии «Центрнаучфильм» создал (с режиссером Н.К.Полонской) известную документальную картину «Подвиг баталёра Новикова» о замысле и написании «Цусимы».

В 2004 г. Общество сохранения литературного наследия издало особое 5-томное собрание сочинений Новикова-Прибоя, вобравшее все его работы, в том числе неопубликованные.

Несколько кораблей были названы в честь именитого писателя-мариниста.

В его доме в с. Матвеевское около г. Сасово открыт государственный музей, а в пос. Черкизово у станции Тарасовка под Москвой стараниями его дочери И.А.Новиковой создан музей на даче писателя.

Экспозиции, посвященные творчеству литератора есть в музее Российской Армии в Москве, а также в краеведческих музеях г. Рязани, г. Сасово и др.

Ряд библиотек носят его имя.

Вдоль Москва-реки простирается набережная Новикова-Прибоя. В городах России (Тамбове, Рязани, Сасово, Ликино-Дулёво, Нижнем-Новгороде, Иркутске), Украины (Киеве, Севастополе, Донецке, Днепропетровске, Никополе, Горловке) и др. есть улицы, названные его именем.

28 июля 2013 г. на фасаде рязанской средней школы №7 торжественно открыли мемориальную доску в память приезда в наш город и встречи с рязанской общественностью автора легендарной Цусимы.

- Идея установить мемориальную доску родилась в 2010 году, когда в ходе работы над книгой о Новикове-Прибое (вышла в серии «Жизнь замечательных людей» в 2012 году) была найдена заметка в газете «Сталинское знамя» от 29 мая 1940 года, - рассказывает краевед Арсен Валентинович Бабурин. – Именно из старой рязанской газеты мы и узнали, что Новиков-Прибой в 1940 году выступал в этом здании на литературном вечере. Материал был использован при подготовке книги, тогда же впервые промелькнула мысль: «А почему бы не установить мемориальную доску…». История Рязани богата интересными событиями, связана со многими выдающимися людьми, только зачастую мы просто не знаем об этом.

Автором оригинальной бронзовой доски в виде бронеплиты корабля с заклепками стал знаменитый рязанский скульптор Борис Горбунов, воплотивший в своей работе тонкие параллели с военно-морской тематикой. Интересно, что дед Бориса Семеновича принимал участие в том самом знаменитом Цусимском морском сражении, описываемом в самой известной литературной работе Новикова-Прибоя. Мемориальная доска установлена за счет частных средств – основным спонсором выступила предприниматель из Дубны Инна Морозова, а также Арсен Бабурин. Поддержку оказали коммерческое объединение « Сберкасса 24» и Общероссийская общественно-государственная организация «Российское военно-историческое общество».

Начиная с основателя отечественной маринистики гениального Константина Михайловича Станюковича, литература о море всегда воспитывала в российском читателе, особенно в юношестве, лучшие моральные и нравственные качества, наполняла особой волной романтики нашу литературу, облагораживала человека труда, ведь морская жизнь - это, прежде всего, тяжёлая и опасная работа. Но это и судьба.

Ведь человек, познавший радости и опасности морской жизни, навсегда остаётся настоящим мариманом . Так иногда называют "морских волков" - просоленных ветрами океанов настоящих людей сильной воли. Таким был и великий русский писатель-маринист Алексей Силыч Новиков, избравший себе литературный псевдоним Прибой. 24 марта ему исполнилось бы 140 лет.

Называя этого писателя "великим", я не кривлю душой. Разве автор трагической и великой "Цусимы" не достоин встать в один ряд с авторами "Войны и мира", "Тихого Дона", "Братьев Карамазовых"? Разве это документально-художественное повествование о гибели русского флота, написанное очевидцем и участником тех событий, не является пронзительнейшим шедевром русской литературы, к тому же имеющим все черты реального исторического документа. Сейчас не очень модно вспоминать о трагических страницах русской истории, о поражениях России. Нам нужны победы и примеры героического патриотизма, которых всегда было немало в русской истории.

Но разве только в блестящих победах слава России? Через тяжёлые бури и потери прошла наша страна, и уроки этих потерь также важны для понимания нашей истории, нашего пути, они заставляют нас задуматься о будущем России, о великой и тяжкой судьбе её.

Не будь Цусимского сражения, не участвуй в нём молодой матрос-баталёр Алексей Новиков, он бы остался в нашей литературе, как автор нескольких ярких реалистических произведений из морской жизни. Таких, например, как его роман "Солёная купель" - о судьбе католического священника, не по своей воле попавшего на торговый корабль и вынужденного там работать простым матросом. Этот утончённый теолог, привыкший витать в эмпиреях, вдруг волею судьбы оказывается прямо-таки в преисподней - корабельной кочегарке, среди грубых и жестоких людей. Но он не погибает там, а пройдя «солёную купель» тяжёлой матросской работы, наконец, находит то, от чего он был далёк в благолепии и тишине костёла - настоящую жизнь и настоящую морскую дружбу. Всё это в своей жизни пережил и Алексей Силыч Новиков. Крестьянский сын из глухого тамбовского села Матвеевского, он рекрутируется на службу в царский флот, в город Кронштадт - в самое сердце морской России.

Чем он отличается от таких же, как он, простых крестьянских парней, обритых наголо в учебной команде, где их наставляли вытягиваться по струнке перед "их благородиями" офицерами, да бояться боцманского кулака? Пожалуй, тем, что ему не хватало уроков обычной матросской "словесности", на которых новобранцев учили любить царя-батюшку, да твёрдо стоять против "внешнего и внутреннего врага", что постоянно угрожали императорской России. Алексей Новиков, став военным моряком, не тратит свободное время на портовые кабаки и притоны (хотя и эта сторона жизни была ему знакома), а идёт в книжные лавки, где на медные деньги скромного матросского жалованья покупает книги русских писателей, добирается даже до исторических и философских сочинений.

Представьте себе матроса, читающего "Историю философии"! Один раз некий "их благородие", застав Новикова с этим томом в руках, заставляет выпотрошить весь его матросский сундучок и выбросить все книги (а их у Алексея было уже 140 штук!) за борт, в море.

Случалось видеть Новикову и бессудные расправы офицеров над матросами, жестокие побои, унижающие человеческое достоинство простых русских моряков... В общем, когда слышишь, уже в наше время, что революцию в России сделали некие заезжие террористы и иностранные агенты, а русский народ за углом стоял, то невольно хочется сказать: а вы, господа, почитайте писателей-реалистов того времени, проникнитесь картинами жизни царской России, которую они знали ведь получше вас, и тогда, может быть, поймёте, отчего в России произошла эта самая революция...

Всю тяжесть матросской судьбы испытал на себе Алексей Новиков, когда на пятом году службы, выслужившись уже в баталёры (хозяйственная должность на корабле, ответственный за продуктовый склад), он получает назначение на броненосец "Орёл", что в составе 2-й Тихоокеанской эскадры отправляется из Кронштадта на Дальний Восток, громить японцев. В это время ещё героически сражается Порт-Артур, в гавани которого заперта 1-я Тихоокеанская эскадра, обезглавленная после трагической гибели славного адмирала Макарова. Безнадёжными были попытки Маньчжурской армии, возглавляемой генералом Куропаткиным, снять осаду Порт-Артура. Всё яснее осознаётся в русском обществе бесперспективность этой войны, неготовность царской России, несмотря на всё мужество её солдат и матросов, победить Японию, которая в кратчайшие сроки построив огромный современный флот, господствовала на дальневосточных морях. Поход 2-й Тихоокеанской эскадры под командованием контр-адмирала Рожественского с самого начала сравнивали с походом испанской "Великой армады", что в XVI веке пыталась покорить Британию. Как английскому пирату Дрейку (произведённому в рыцари) были тогда известны все условия сражения у родных берегов, что были неизвестны испанцам, так и в начале XX века японскому адмиралу Того, было известно все превосходство своего боеспособного флота над огромным и неуклюжим караваном разномастных судов (от броненосцев до транспортов), что вёл на их погибель адмирал Зиновий Рожественский. Яркое описание его оставил Новиков-Прибой на страницах своей "Цусимы". "Болезненно самолюбивый, невероятно самонадеянный, вспыльчивый, не знающий удержу в своём произволе, адмирал наводил страх не только на матросов, но и на офицеров. Он презирал их, убивал в них волю, всякую инициативу. Даже командиров кораблей он всячески третировал и, не стесняясь в выражениях, хлестал их отборной руганью... Весь ужас заключался не только в отдельных плохих начальниках, потерявших человеческий образ, а в той системе бесправия, которая царила во флоте" - делает вывод автор "Цусимы". В первой книге этой поразительной эпопеи, которая называется "Поход", автор как бы готовит читателя к восприятию неизбежного конца, что ждёт эту великую армаду российских кораблей, отправленную погибать под пушками японского флота...

Пока армада почти полгода плыла вокруг Африки, стояла у Мадагаскара, поджидала другие наши корабли из России, что должны были соединиться с ней, в России развивались трагические события. Пал героический Порт-Артур, сданный японцам своими же начальниками. 1-я Тихоокеанская эскадра, стоявшая там, была затоплена на таком мелком месте, что русские броненосцы даже не погрузились полностью в воду, и японцы легко их подняли и поставили себе на службу. Генерал Куропаткин проиграл японцам решающее сражение под Мукденом. Наконец, в столице империи, в Санкт-Петербурге, была расстреляна мирная демонстрация рабочих. Это прогремело на весь свет "Кровавое воскресенье".

Началась Первая русская революция, а великая армада адмирала Рожественского всё плыла через три океана к японским берегам. И плыла она неизвестно куда, ведь Порт-Артур уже был сдан, а Владивосток не был способен тогда принять такой огромный отряд кораблей.

Многим матросам и офицерам русского флота, участвовавшим в походе, становилось до ужаса ясно, что они плывут к своей гибели. И, тем не менее, русские моряки шли на смерть и, подчиняясь чувству долга, не уклонялись от неё. В этом было нечто величественное и глубоко трагичное. Писателю удалось с удивительной силой правды передать это чувство. Я не знаю другой такой книги во всей русской литературе, где бы на протяжении двух томов эпического повествования постоянно звучала бы вот эта драматическая нота величественного реквиема. И притом Новикову-Прибою удалось достичь этого скупыми средствами документального повествования.

Вторая книга "Цусимы" - одновременно апофеоз героизма и описание самого низкого падения, которое только может перенести военный человек. Каждая глава этой части "Цусимы" - это описание судьбы одного, отдельно взятого корабля русского флота. И какая картина силы воли и бессилия, жертвенности и предательства, смелости и трусости раскрывается здесь читателю! Сражение в активной своей фазе шло всего лишь два дня и одну бедственную ночь, словно повторяя описание гибели Атлантиды у Платона...

Да, Российская империя, можно сказать, погибла 14 марта (по старому стилю) 1905 года в Цусимском проливе, как легендарная Атлантида, которая гордилась своим могуществом, но была стёрта с лица земли волею судьбы. Современники расценили тогда гибель русского флота, как "окончательный военный крах самодержавия", что отметил и В.И. Ленин. Но отчего это произошло? Читая вторую часть эпопеи Новикова-Прибоя под названием "Бой", можно вникнуть во всё это досконально.

Конечно, перед читателем невольно встает вопрос, как сумел скромный матрос-баталёр с броненосца "Орёл" Алексей Новиков объять всю картину боя, постичь судьбу каждого судна? Ведь не присутствовал же он одновременно на всех судах сразу. Объяснение этому дал сам автор.

Впоследствии он напишет, что, уже находясь в японском плену, в лагере для русских военнопленных, он встречался со всеми уцелевшими матросами и многими офицерами. Тщательно записывал их рассказы и, что самое главное, всё запоминал, ведь у него была абсолютная память, что так важно для писателя.

Многие записи потом пропали при возвращении Новикова из плена, но память сохранила все мельчайшие детали рассказов участников сражения. Ведь почти с каждого погибшего русского корабля хоть один человек, да остался жив, как это случилось, к примеру, с Семёном Ющиным - единственным матросом, сумевшим выплыть после гибели огромного броненосца "Бородино". Кстати, именно с описания гибели "Бородино" и началась литературная слава Новикова-Прибоя: очерк о гибели броненосца был его первым опубликованным произведением.

К сожалению, были и трагические исключения. Так, с борта огромного броненосца "Александр III" не спасся никто из 900 человек команды, и описание гибели этого судна отсутствует: Новиков-Прибой ничего не придумывал на страницах своей эпопеи...

Да, Россия потерпела жесточайшее поражение: в суровом Японском море упокоились тела более чем пяти тысяч русских моряков. Да, впервые за всю военную историю России целый отряд русских кораблей под командованием адмирала Небогатова поднял японские флаги с символом восходящего солнца и покорно перешёл в руки японцев. Но ведь сдались всего четыре корабля из 38 вымпелов русской эскадры (среди сдавшихся был и броненосец "Орёл", на котором находился будущий автор "Цусимы"), а сколько судов русского флота не пожелали сдаться врагу, сражались до последнего снаряда, а после открывали кингстоны и шли на дно, не спустив с мачты Андреевский флаг! Потрясает описание героической гибели броненосцев "Адмирал Ушаков" под командованием славного капитана Миклухо-Маклая (брата знаменитого путешественника), "Дмитрий Донской" под командованием капитана Лебедева, до конца сражавшегося экипажа броненосца "Князь Суворов", брошенного своим, потерявшим самообладание, адмиралом, но не оставленного экипажем, продолжавшим стрелять во врага, когда уже броненосец накрывался водой.

Потрясает до глубины души и отказ русских моряков без приказа покинуть свой гибнущий корабль, и вслед за изменником адмиралом перейти на миноносец "Бедовый" - мужественно остающихся на горящем и уже обречённом корабле. Так же сражались до последнего и погибли экипажи броненосцев "Бородино" и "Александр III.

Да и на сдавшихся кораблях не все были предателями. Вот на броненосце "Орёл", на котором уже хозяйничают японцы, в лазарет, где лежат тяжело раненые русские офицеры, входит ночью трюмный старшина Осип Фёдоров. Что характерно, он весь поход был "пораженцем" и только и мечтал о поражении России и сдаче врагу. Вот его мечта исполнилась, его корабль в руках врага. Но посмотрел этот матрос на наглых завоевателей на своём судне, на то, как они издеваются над всем русским, и его душа не выдержала. Он заявляет израненным офицерам в лазарете, что хочет тайком открыть кингстоны и затопить броненосец, но спрашивает их разрешения. "Топи" - бестрепетно отвечают ему русские офицеры, прекрасно понимая, что и они погибнут вместе с кораблём. Матрос открывает кингстоны, корабль кренится на правый борт, и уже готов перевернуться вверх килем, а он сам заворачивается в кусок брезента и спокойно ждёт своей гибели с чувством выполненного долга. Но японцы успевают спасти броненосец, который теперь уже их трофей...

Таких примеров мужества русских моряков на страницах "Цусимы" гораздо больше, чем описаний предательства и подлости. В гибели русского флота Новиков-Прибой винит бездарное руководство адмирала Рожественского и его штаба, плохое оснащение судов, которые были вооружены "невзрывающимися" снарядами, не наносившими противнику никакого ущерба. В них по повелению морского начальства был повышен процент влажности, опасались, что снаряды в патронных погребах могут сами взорваться во время перехода эскадры в жарких широтах, а в результате снаряды вообще переставали взрываться. К поражению флота привели и действия адмирала Рожественского, совершенно не считавшегося даже с флагманами отдельных отрядов судов и не поставившего им конкретной задачи перед боем.

"Цусима" - это жестокая и страшная книга, вся наполненная болью и скорбью за судьбу русского флота, а значит, и всей России, ведь судьба нашей страны, начиная с эпохи Петра I, была неразрывно связана с судьбой ее флота.

Но читать эту книгу необходимо. Особенно юному поколению россиян, которые на примерах борьбы и гибели своих предков должны осознать, что "сии грозные бури обратятся к славе России", как говорил наш великий флотоводец Фёдор Ушаков.

Алексей Силыч Новиков-Прибой прожил долгую жизнь. По возвращении из японского плена он был вовлечён в круговорот революционной борьбы, после поражения Первой русской революции был вынужден бежать из России в трюме торгового судна. За границей написал свой первый рассказ "По-тёмному", описывающий этот его побег, и послал Максиму Горькому. Тот опубликовал произведение никому не известного матроса Затёртого - так именовал себя будущий Новиков-Прибой. Горький вообще всячески помогал молодому писателю, ценил его "джеклондоновский" стиль, любил героев Новикова, простых работяг матросов - грубых, неотёсанных, но честных и смелых людей. Истинная писательская слава пришла к Новикову-Прибою уже в двадцатые годы, после окончания Гражданской войны, когда появились лучшие его вещи: роман "Солёная купель", повести "Подводники" и "Женщина в море". И уже во второй половине двадцатых годов прошлого века стала складываться у писателя его главная книга - эпопея "Цусима".

С выходом в начале тридцатых годов полной версии этого произведения А.С. Новиков-Прибой стал признанным классиком русской советской литературы, был отмечен Сталинской премией. Удивительно, но и среди эмигрантов - бывших морских офицеров царского флота - роман «Цусима» «большевика Новикова-Прибоя» был оценён по достоинству. Конечно, отдельных представителей сословия морского офицерства покоробило, что бывший простой матрос посмел рассказать о неблаговидных поступках некоторых командиров, но в целом бывшие царские офицеры поняли, что Новиков-Прибой создал, если можно так сказать, нерукотворный памятник старому русскому флоту, отразил на страницах своего произведения всю беззаветную преданность русских моряков Отчизне и долгу. Так, бывший мичман броненосца «Орёл» Я.К. Туманов писал в 1933 году: «Бесспорная ценность этого произведения в том, что оно единственное, написанное не обитателем офицерской кают-компании, а человеком, проделавшим знаменитый поход в командном кубрике и носившим в то время матросскую фуражку с ленточкой. Хорошим литературным русским языком автор живо и красочно описывает незабываемый поход Второй эскадры от Кронштадта до Цусимы...

Старые русские офицеры с удивлением узрят в советской книжечке правдиво и честно написанные портреты командира «Буйного» Н.Н. Коломейцова, к-ра «Донского» И.Н. Лебедева и его старшего офицера К.П. Блохина. С нескрываемой симпатией упоминает автор и кое-кого из младших офицеров.

За это гражданское мужество, за изображение в советской книжке «золотопогонников» рыцарями без страха и упрека, многое простится Новикову-Прибою».

И даже те страницы повествования, где описывается вынужденная сдача русских кораблей отряда адмирала Небогатова японцам, воспринимаются, как огромная драма русского адмирала. Он ведь прекрасно понимает, что сражаться ему нечем, снарядов не осталось, корабли повреждены и еле держатся на воде, а две тысячи человеческих жизней, и в основном простых моряков, могут сейчас просто уйти на дно, так как весь огромный японский флот, практически неповреждённый во время сражения, окружает несчастные русские корабли. И адмирал Небогатов, старый седой человек, плачет горькими слезами, срывает со своей головы фуражку и топчет её ногами... Невыносимая боль и трагедия.

Одним из виновником этой трагедии, несомненно, был командующий эскадрой адмирал Зиновий Рожественский. По версии Новикова-Прибоя (нет оснований не верить автору), он покинул свой флагманский корабль броненосец «Князь Суворов» будучи раненым, но в сознании и здравом рассудке. Он не позаботился, чтобы за оставшимся экипажем израненного броненосца подошли другие корабли, не отдал экипажу приказ покинуть гибнущее судно. А он мог бы это сделать, но, видимо, находился в полной растерянности, потерял самообладание и свою хвалёную заносчивость. Далее, находясь на быстроходном эсминце «Бедовый», обладавшем большой скоростью хода, он мог бы прорваться во Владивосток, как прорвались туда два русских эсминца и крейсер «Алмаз» (единственные добравшиеся до пункта назначения суда русской эскадры), но во Владивосток он не торопился, понимая, какая встреча его там ожидает. Эсминец «Бедовый» шёл тихим ходом, как будто поджидая японцев, и как только японские корабли появились, так адмирал Рожественский без всякого сопротивления сдался им вместе со всем своим штабом. Все это подробно отражено на страницах «Цусимы».

Существуют, разумеется, и иные версии поведения злосчастного адмирала. В частности, известный современный писатель Андрей Воронцов писал об этом на страницах «Столетия», по-своему объясняя поступки флотоводца.

До конца своих дней Алексей Силыч писал последний свой роман "Капитан 1 ранга", во многом автобиографический, но не успел его закончить. Скончался писатель в суровые годы Великой Отечественной войны, в сражениях которой любимые его русские моряки вновь покрыли себя неувядаемой славой.

И мы будем надеяться, что с возвращением Крыма, с новыми походами наших морских сил в дальние моря, вернётся в русскую литературу и наша славная маринистика, ярчайшим представителем которой, певцом сурового моря был русский писатель, моряк Новиков-Прибой.

За что советского писателя А.С. Новикова-Прибоя уважали белоэмигранты

Начиная с основателя отечественной маринистики гениального Константина Михайловича Станюковича, литература о море всегда воспитывала в российском читателе, особенно в юношестве, лучшие моральные и нравственные качества, наполняла особой волной романтики нашу литературу, облагораживала человека труда, ведь морская жизнь – это, прежде всего, тяжёлая и опасная работа. Но это и судьба.

Ведь человек, познавший радости и опасности морской жизни, навсегда остаётся настоящим мариманом . Так иногда называют "морских волков" – просоленных ветрами океанов настоящих людей сильной воли. Таким был и великий русский писатель-маринист Алексей Силыч Новиков, избравший себе литературный псевдоним Прибой. 24 марта ему исполнилось бы 140 лет.

Называя этого писателя "великим", я не кривлю душой. Разве автор трагической и великой "Цусимы" не достоин встать в один ряд с авторами "Войны и мира", "Тихого Дона", "Братьев Карамазовых"? Разве это документально-художественное повествование о гибели русского флота, написанное очевидцем и участником тех событий, не является пронзительнейшим шедевром русской литературы, к тому же имеющим все черты реального исторического документа. Сейчас не очень модно вспоминать о трагических страницах русской истории, о поражениях России. Нам нужны победы и примеры героического патриотизма, которых всегда было немало в русской истории.

Но разве только в блестящих победах слава России? Через тяжёлые бури и потери прошла наша страна, и уроки этих потерь также важны для понимания нашей истории, нашего пути, они заставляют нас задуматься о будущем России, о великой и тяжкой судьбе её.

Не будь Цусимского сражения, не участвуй в нём молодой матрос-баталёр Алексей Новиков, он бы остался в нашей литературе, как автор нескольких ярких реалистических произведений из морской жизни. Таких, например, как его роман "Солёная купель" – о судьбе католического священника, не по своей воле попавшего на торговый корабль и вынужденного там работать простым матросом. Этот утончённый теолог, привыкший витать в эмпиреях, вдруг волею судьбы оказывается прямо-таки в преисподней – корабельной кочегарке, среди грубых и жестоких людей. Но он не погибает там, а пройдя «солёную купель» тяжёлой матросской работы, наконец, находит то, от чего он был далёк в благолепии и тишине костёла – настоящую жизнь и настоящую морскую дружбу. Всё это в своей жизни пережил и Алексей Силыч Новиков. Крестьянский сын из глухого тамбовского села Матвеевского, он рекрутируется на службу в царский флот, в город Кронштадт – в самое сердце морской России.

Чем он отличается от таких же, как он, простых крестьянских парней, обритых наголо в учебной команде, где их наставляли вытягиваться по струнке перед "их благородиями" офицерами, да бояться боцманского кулака? Пожалуй, тем, что ему не хватало уроков обычной матросской "словесности", на которых новобранцев учили любить царя-батюшку, да твёрдо стоять против "внешнего и внутреннего врага", что постоянно угрожали императорской России. Алексей Новиков, став военным моряком, не тратит свободное время на портовые кабаки и притоны (хотя и эта сторона жизни была ему знакома), а идёт в книжные лавки, где на медные деньги скромного матросского жалованья покупает книги русских писателей, добирается даже до исторических и философских сочинений.

Представьте себе матроса, читающего "Историю философии"! Один раз некий "их благородие", застав Новикова с этим томом в руках, заставляет выпотрошить весь его матросский сундучок и выбросить все книги (а их у Алексея было уже 140 штук!) за борт, в море.

Случалось видеть Новикову и бессудные расправы офицеров над матросами, жестокие побои, унижающие человеческое достоинство простых русских моряков... В общем, когда слышишь, уже в наше время, что революцию в России сделали некие заезжие террористы и иностранные агенты, а русский народ за углом стоял, то невольно хочется сказать: а вы, господа, почитайте писателей-реалистов того времени, проникнитесь картинами жизни царской России, которую они знали ведь получше вас, и тогда, может быть, поймёте, отчего в России произошла эта самая революция…

Всю тяжесть матросской судьбы испытал на себе Алексей Новиков, когда на пятом году службы, выслужившись уже в баталёры (хозяйственная должность на корабле, ответственный за продуктовый склад), он получает назначение на броненосец "Орёл", что в составе 2-й Тихоокеанской эскадры отправляется из Кронштадта на Дальний Восток, громить японцев. В это время ещё героически сражается Порт-Артур, в гавани которого заперта 1-я Тихоокеанская эскадра, обезглавленная после трагической гибели славного адмирала Макарова. Безнадёжными были попытки Маньчжурской армии, возглавляемой генералом Куропаткиным, снять осаду Порт-Артура. Всё яснее осознаётся в русском обществе бесперспективность этой войны, неготовность царской России, несмотря на всё мужество её солдат и матросов, победить Японию, которая в кратчайшие сроки построив огромный современный флот, господствовала на дальневосточных морях. Поход 2-й Тихоокеанской эскадры под командованием контр-адмирала Рожественского с самого начала сравнивали с походом испанской "Великой армады", что в XVI веке пыталась покорить Британию. Как английскому пирату Дрейку (произведённому в рыцари) были тогда известны все условия сражения у родных берегов, что были неизвестны испанцам, так и в начале XX века японскому адмиралу Того, было известно все превосходство своего боеспособного флота над огромным и неуклюжим караваном разномастных судов (от броненосцев до транспортов), что вёл на их погибель адмирал Зиновий Рожественский. Яркое описание его оставил Новиков-Прибой на страницах своей "Цусимы". "Болезненно самолюбивый, невероятно самонадеянный, вспыльчивый, не знающий удержу в своём произволе, адмирал наводил страх не только на матросов, но и на офицеров. Он презирал их, убивал в них волю, всякую инициативу. Даже командиров кораблей он всячески третировал и, не стесняясь в выражениях, хлестал их отборной руганью... Весь ужас заключался не только в отдельных плохих начальниках, потерявших человеческий образ, а в той системе бесправия, которая царила во флоте" – делает вывод автор "Цусимы". В первой книге этой поразительной эпопеи, которая называется "Поход", автор как бы готовит читателя к восприятию неизбежного конца, что ждёт эту великую армаду российских кораблей, отправленную погибать под пушками японского флота...

Пока армада почти полгода плыла вокруг Африки, стояла у Мадагаскара, поджидала другие наши корабли из России, что должны были соединиться с ней, в России развивались трагические события. Пал героический Порт-Артур, сданный японцам своими же начальниками. 1-я Тихоокеанская эскадра, стоявшая там, была затоплена на таком мелком месте, что русские броненосцы даже не погрузились полностью в воду, и японцы легко их подняли и поставили себе на службу. Генерал Куропаткин проиграл японцам решающее сражение под Мукденом. Наконец, в столице империи, в Санкт-Петербурге, была расстреляна мирная демонстрация рабочих. Это прогремело на весь свет "Кровавое воскресенье".

Началась Первая русская революция, а великая армада адмирала Рожественского всё плыла через три океана к японским берегам. И плыла она неизвестно куда, ведь Порт-Артур уже был сдан, а Владивосток не был способен тогда принять такой огромный отряд кораблей.

Многим матросам и офицерам русского флота, участвовавшим в походе, становилось до ужаса ясно, что они плывут к своей гибели. И, тем не менее, русские моряки шли на смерть и, подчиняясь чувству долга, не уклонялись от неё. В этом было нечто величественное и глубоко трагичное. Писателю удалось с удивительной силой правды передать это чувство. Я не знаю другой такой книги во всей русской литературе, где бы на протяжении двух томов эпического повествования постоянно звучала бы вот эта драматическая нота величественного реквиема. И притом Новикову-Прибою удалось достичь этого скупыми средствами документального повествования.

Вторая книга "Цусимы" – одновременно апофеоз героизма и описание самого низкого падения, которое только может перенести военный человек. Каждая глава этой части "Цусимы" – это описание судьбы одного, отдельно взятого корабля русского флота. И какая картина силы воли и бессилия, жертвенности и предательства, смелости и трусости раскрывается здесь читателю! Сражение в активной своей фазе шло всего лишь два дня и одну бедственную ночь, словно повторяя описание гибели Атлантиды у Платона...

Да, Российская империя, можно сказать, погибла 14 марта (по старому стилю) 1905 года в Цусимском проливе, как легендарная Атлантида, которая гордилась своим могуществом, но была стёрта с лица земли волею судьбы. Современники расценили тогда гибель русского флота, как "окончательный военный крах самодержавия", что отметил и В.И. Ленин. Но отчего это произошло? Читая вторую часть эпопеи Новикова-Прибоя под названием "Бой", можно вникнуть во всё это досконально.

Конечно, перед читателем невольно встает вопрос, как сумел скромный матрос-баталёр с броненосца "Орёл" Алексей Новиков объять всю картину боя, постичь судьбу каждого судна? Ведь не присутствовал же он одновременно на всех судах сразу. Объяснение этому дал сам автор.

Впоследствии он напишет, что, уже находясь в японском плену, в лагере для русских военнопленных, он встречался со всеми уцелевшими матросами и многими офицерами. Тщательно записывал их рассказы и, что самое главное, всё запоминал, ведь у него была абсолютная память, что так важно для писателя.

Многие записи потом пропали при возвращении Новикова из плена, но память сохранила все мельчайшие детали рассказов участников сражения. Ведь почти с каждого погибшего русского корабля хоть один человек, да остался жив, как это случилось, к примеру, с Семёном Ющиным – единственным матросом, сумевшим выплыть после гибели огромного броненосца "Бородино". Кстати, именно с описания гибели "Бородино" и началась литературная слава Новикова-Прибоя: очерк о гибели броненосца был его первым опубликованным произведением.

К сожалению, были и трагические исключения. Так, с борта огромного броненосца "Александр III" не спасся никто из 900 человек команды, и описание гибели этого судна отсутствует: Новиков-Прибой ничего не придумывал на страницах своей эпопеи…

Да, Россия потерпела жесточайшее поражение: в суровом Японском море упокоились тела более чем пяти тысяч русских моряков. Да, впервые за всю военную историю России целый отряд русских кораблей под командованием адмирала Небогатова поднял японские флаги с символом восходящего солнца и покорно перешёл в руки японцев. Но ведь сдались всего четыре корабля из 38 вымпелов русской эскадры (среди сдавшихся был и броненосец "Орёл", на котором находился будущий автор "Цусимы"), а сколько судов русского флота не пожелали сдаться врагу, сражались до последнего снаряда, а после открывали кингстоны и шли на дно, не спустив с мачты Андреевский флаг! Потрясает описание героической гибели броненосцев "Адмирал Ушаков" под командованием славного капитана Миклухо-Маклая (брата знаменитого путешественника), "Дмитрий Донской" под командованием капитана Лебедева, до конца сражавшегося экипажа броненосца "Князь Суворов", брошенного своим, потерявшим самообладание, адмиралом, но не оставленного экипажем, продолжавшим стрелять во врага, когда уже броненосец накрывался водой.

Потрясает до глубины души и отказ русских моряков без приказа покинуть свой гибнущий корабль, и вслед за изменником адмиралом перейти на миноносец "Бедовый" – мужественно остающихся на горящем и уже обречённом корабле. Так же сражались до последнего и погибли экипажи броненосцев "Бородино" и "Александр III.

Да и на сдавшихся кораблях не все были предателями. Вот на броненосце "Орёл", на котором уже хозяйничают японцы, в лазарет, где лежат тяжело раненые русские офицеры, входит ночью трюмный старшина Осип Фёдоров. Что характерно, он весь поход был "пораженцем" и только и мечтал о поражении России и сдаче врагу. Вот его мечта исполнилась, его корабль в руках врага. Но посмотрел этот матрос на наглых завоевателей на своём судне, на то, как они издеваются над всем русским, и его душа не выдержала. Он заявляет израненным офицерам в лазарете, что хочет тайком открыть кингстоны и затопить броненосец, но спрашивает их разрешения. "Топи" – бестрепетно отвечают ему русские офицеры, прекрасно понимая, что и они погибнут вместе с кораблём. Матрос открывает кингстоны, корабль кренится на правый борт, и уже готов перевернуться вверх килем, а он сам заворачивается в кусок брезента и спокойно ждёт своей гибели с чувством выполненного долга. Но японцы успевают спасти броненосец, который теперь уже их трофей...

Таких примеров мужества русских моряков на страницах "Цусимы" гораздо больше, чем описаний предательства и подлости. В гибели русского флота Новиков-Прибой винит бездарное руководство адмирала Рожественского и его штаба, плохое оснащение судов, которые были вооружены "невзрывающимися" снарядами, не наносившими противнику никакого ущерба. В них по повелению морского начальства был повышен процент влажности, опасались, что снаряды в патронных погребах могут сами взорваться во время перехода эскадры в жарких широтах, а в результате снаряды вообще переставали взрываться. К поражению флота привели и действия адмирала Рожественского, совершенно не считавшегося даже с флагманами отдельных отрядов судов и не поставившего им конкретной задачи перед боем.

"Цусима" – это жестокая и страшная книга, вся наполненная болью и скорбью за судьбу русского флота, а значит, и всей России, ведь судьба нашей страны, начиная с эпохи Петра I, была неразрывно связана с судьбой ее флота.

Но читать эту книгу необходимо. Особенно юному поколению россиян, которые на примерах борьбы и гибели своих предков должны осознать, что "сии грозные бури обратятся к славе России", как говорил наш великий флотоводец Фёдор Ушаков.

Алексей Силыч Новиков-Прибой прожил долгую жизнь. По возвращении из японского плена он был вовлечён в круговорот революционной борьбы, после поражения Первой русской революции был вынужден бежать из России в трюме торгового судна. За границей написал свой первый рассказ "По-тёмному", описывающий этот его побег, и послал Максиму Горькому. Тот опубликовал произведение никому не известного матроса Затёртого – так именовал себя будущий Новиков-Прибой. Горький вообще всячески помогал молодому писателю, ценил его "джеклондоновский" стиль, любил героев Новикова, простых работяг матросов – грубых, неотёсанных, но честных и смелых людей. Истинная писательская слава пришла к Новикову-Прибою уже в двадцатые годы, после окончания Гражданской войны, когда появились лучшие его вещи: роман "Солёная купель", повести "Подводники" и "Женщина в море". И уже во второй половине двадцатых годов прошлого века стала складываться у писателя его главная книга – эпопея "Цусима".

С выходом в начале тридцатых годов полной версии этого произведения А.С. Новиков-Прибой стал признанным классиком русской советской литературы, был отмечен Сталинской премией. Удивительно, но и среди эмигрантов – бывших морских офицеров царского флота – роман «Цусима» «большевика Новикова-Прибоя» был оценён по достоинству. Конечно, отдельных представителей сословия морского офицерства покоробило, что бывший простой матрос посмел рассказать о неблаговидных поступках некоторых командиров, но в целом бывшие царские офицеры поняли, что Новиков-Прибой создал, если можно так сказать, нерукотворный памятник старому русскому флоту, отразил на страницах своего произведения всю беззаветную преданность русских моряков Отчизне и долгу. Так, бывший мичман броненосца «Орёл» Я.К. Туманов писал в 1933 году: «Бесспорная ценность этого произведения в том, что оно единственное, написанное не обитателем офицерской кают-компании, а человеком, проделавшим знаменитый поход в командном кубрике и носившим в то время матросскую фуражку с ленточкой. Хорошим литературным русским языком автор живо и красочно описывает незабываемый поход Второй эскадры от Кронштадта до Цусимы…

Старые русские офицеры с удивлением узрят в советской книжечке правдиво и честно написанные портреты командира «Буйного» Н.Н. Коломейцова, к-ра «Донского» И.Н. Лебедева и его старшего офицера К.П. Блохина. С нескрываемой симпатией упоминает автор и кое-кого из младших офицеров.

За это гражданское мужество, за изображение в советской книжке «золотопогонников» рыцарями без страха и упрека, многое простится Новикову-Прибою».

И даже те страницы повествования, где описывается вынужденная сдача русских кораблей отряда адмирала Небогатова японцам, воспринимаются, как огромная драма русского адмирала. Он ведь прекрасно понимает, что сражаться ему нечем, снарядов не осталось, корабли повреждены и еле держатся на воде, а две тысячи человеческих жизней, и в основном простых моряков, могут сейчас просто уйти на дно, так как весь огромный японский флот, практически неповреждённый во время сражения, окружает несчастные русские корабли. И адмирал Небогатов, старый седой человек, плачет горькими слезами, срывает со своей головы фуражку и топчет её ногами… Невыносимая боль и трагедия.

Одним из виновником этой трагедии, несомненно, был командующий эскадрой адмирал Зиновий Рожественский. По версии Новикова-Прибоя (нет оснований не верить автору), он покинул свой флагманский корабль броненосец «Князь Суворов» будучи раненым, но в сознании и здравом рассудке. Он не позаботился, чтобы за оставшимся экипажем израненного броненосца подошли другие корабли, не отдал экипажу приказ покинуть гибнущее судно. А он мог бы это сделать, но, видимо, находился в полной растерянности, потерял самообладание и свою хвалёную заносчивость. Далее, находясь на быстроходном эсминце «Бедовый», обладавшем большой скоростью хода, он мог бы прорваться во Владивосток, как прорвались туда два русских эсминца и крейсер «Алмаз» (единственные добравшиеся до пункта назначения суда русской эскадры), но во Владивосток он не торопился, понимая, какая встреча его там ожидает. Эсминец «Бедовый» шёл тихим ходом, как будто поджидая японцев, и как только японские корабли появились, так адмирал Рожественский без всякого сопротивления сдался им вместе со всем своим штабом. Все это подробно отражено на страницах «Цусимы».

Существуют, разумеется, и иные версии поведения злосчастного адмирала. В частности, известный современный писатель Андрей Воронцов писал об этом на страницах «Столетия», по-своему объясняя поступки флотоводца.

До конца своих дней Алексей Силыч писал последний свой роман "Капитан 1 ранга", во многом автобиографический, но не успел его закончить. Скончался писатель в суровые годы Великой Отечественной войны, в сражениях которой любимые его русские моряки вновь покрыли себя неувядаемой славой.

И мы будем надеяться, что с возвращением Крыма, с новыми походами наших морских сил в дальние моря, вернётся в русскую литературу и наша славная маринистика, ярчайшим представителем которой, певцом сурового моря был русский писатель, моряк Новиков-Прибой.

Специально для «Столетия»

Статья опубликована в рамках социально значимого проекта «Россия и Революция. 1917 – 2017» с использованием средств государственной поддержки, выделенных в качестве гранта в соответствии с распоряжением Президента Российской Федерации от 08.12.2016 № 96/68-3 и на основании конкурса, проведённого Общероссийской общественной организацией «Российский союз ректоров».